ОДИННАДЦАТЬ

На следующее утро Лисса встала и ушла еще до того, как я зашевелилась. Это означало, что ванная в полном моем распоряжении и я могу спокойно привести себя в порядок. Мне страшно правилась ванная — такая большая, что даже моя безразмерная кровать очень удобно разместилась бы в ней. Горячий душ помог мне проснуться, хотя мышцы еще болели после вчерашнего. Стоя перед зеркалом в полный рост и расчесывая волосы, я с некоторым разочарованием обнаружила, что синяк никуда не делся. Правда, он стал светлее и приобрел желтоватый оттенок. Немного крема и пудры — и его почти не разглядеть.
В поисках чего-нибудь перекусить я спустилась вниз. Завтрак в столовой только закончился, но одна из горничных дала мне две булочки с персиком, и я ушла. Жуя по дороге одну, я мысленно потянулась к Лиссе. Спустя несколько мгновений я почувствовала, что она на другом конце базы, не там, где располагались комнаты студентов Академии. Идя по этому следу, я поднялась на третий этаж, подошла к одной из комнат и постучалась.
Дверь открыл Кристиан.
—  А-а, Спящая Красавица! Приветствую.
Он провел меня внутрь. Лисса со скрещенными ногами сидела на постели и улыбнулась при виде меня. Комната выглядела столь же великолепно, как наша, но большую часть мебели придвинули к стенам, чтобы освободить место. Я заметила Ташу.
—  Доброе утро,— сказала она.
—  Привет,— ответила я. Вот и попробуй избегать ее.
Лисса похлопала по постели рядом с собой.
—  Ты должна увидеть это.
—  Что происходит?
Я села на постель и доела вторую булочку.
—  Ужасные вещи,— лукаво улыбнулась Лисса.— Тебе понравится.
Кристиан вышел на пустое пространство и повернулся лицом к Таше. Они смотрели друг на друга, забыв обо мне и Лиссе. По-видимому, мое появление прервало что-то.
—  Так почему я не могу просто применить истребляющее заклинание? — спросил Кристиан.
—  Оно треоует слишком много энергии,— ответила Таша.
Даже в джинсах, с «конским хвостом», со шрамом на лице она ухитрялась выглядеть привлекательной.
—  Плюс оно с большой долей вероятности убьет твоего противника.
Он усмехнулся.
—  Разве я не хочу убить стригоя? С какой стати?
—  А вдруг понадобится получить от него какую-то информацию? Как бы то ни было, ты должен подготовиться к любому повороту событий.
Они упражняются в наступательной магии. Возбуждение и интерес сменили мрачное настроение, возникшее при виде Таши. Лисса не шутила, говоря об «ужасных вещах». Я всегда подозревала, что они упражняются в наступательной магии, но... Класс! Одно дело — думать об этом и совсем другое — видеть собственными глазами. Использовать магию как оружие запрещено. Студента, экспериментирующего в подобной сфере, может, простят и просто подвергнут взысканию, но взрослый, активно обучающий студента... Вот это да! У Таши могут возникнуть большие неприятности. Я тут же прогнала эту мысль. Может, я и ненавидела ее за отношение к Дмитрию, но верила в нее. Плюс это было круто.
—  Отвлекающее заклинание почти так же полезно,— продолжала она.
Взгляд ее голубых глаз стал напряженно сосредоточенным — я часто замечала это за мороями, когда они использовали магию. Таша выбросила вперед руку, и полоска огня скользнула мимо лица Кристиана. Она не задела его, но, судя по тому, как он вздрогнул, пронеслась достаточно близко, чтобы он почувствовал жар.
—  Теперь ты попробуй,— предложила она.
Заколебавшись на мгновение, Кристиан сделал точно такое же движение рукой. Вырвался огонь, но Кристиан не контролировал его так тонко, как она. Прицелиться точно он тоже не смог, и огонь выплеснулся прямо ей в лицо. Однако, прежде чем коснуться ее, он разделился и обошел ее с обеих сторон, как бы наткнувшись на невидимый щит. Она отклонила его с помощью собственной магии.
—  Не так уж плохо — если не учитывать, что ты мог сжечь мое лицо.
Я не желала ей такой напасти. Но ее волосы... О да. Интересно, насколько хороша она была бы без гривы цвета воронова крыла? Они с Кристианом продолжали упражняться. Чем дольше, тем лучше он действовал, хотя до Таши ему явно было далеко. Мой интерес все возрастал, и я поймала себя на том, что раздумываю, какие многочисленные возможности открывает этот вид магии. Урок закончился, когда Таша сказала, что ей нужно идти. Кристиан вздохнул, явно разочарованный, что не смог быстро освоить заклинание. Состязательная сторона его натуры почти так же сильна, как у меня.
—  Я по-прежнему думаю, что легче просто сжечь его полностью,— заявил он.
Таша улыбнулась, стягивая волосы потуже. Да. Она определенно могла обойтись без этих волос, в особенности учитывая, как сильно Дмитрию нравятся длинные волосы, о чем мне было хорошо известно.
—  Легче, потому что не требует такой сосредоточенности, а это уже небрежность. Твоя магия усилится, если ты освоишь это. И, как я сказала, здесь есть свои плюсы.
Я не хотела соглашаться с ней, но не могла сдержаться.
—  Это по-настоящему полезно, если вы сражаетесь вместе со стражем,— взволнованно сказала я.— В особенности учитывая, как много требуется энергии, чтобы полностью сжечь стригоя. При Ташином подходе, произойдет просто небольшой выброс силы, чтобы отвлечь стригоя. А он обязательно отвлечется, поскольку они ненавидят огонь. Этих мгновений стражу хватит, чтобы вогнать в него кол. Таким способом можно прикончить целую банду стригоев.
Таша улыбнулась мне. Некоторые морои — как Лисса и Адриан — улыбаются, не показывая зубов. Но не Таша, она всегда демонстрирует даже клыки.
—  Точно. Нам с тобой как-нибудь надо вместе поохотиться на стригоя.
—  Не думаю,— ответила я.
Сами по себе эти слова были не так уж плохи—в отличие от тона, каким я их произнесла. Холодный. Недружелюбный. Ташу удивило резкое изменение моего отношения, но она просто пожала плечами. Благодаря нашей связи я почувствовала, как потрясена Лисса. Саму Ташу это, похоже, ничуть не задело. Она еще немного поболтала с нами и договорилась с Кристианом встретиться за обедом. Когда мы вчетвером по изящной винтовой лестнице спускались в вестибюль, Лисса бросила на меня пристальный взгляд.
—  Что на тебя нашло? — спросила она.
—  Ты о чем? — с невинным видом спросила я.
—  Роза... — протянула она многозначительно.
Трудно изображать тупицу перед своей лучшей подругой, знающей, что ты можешь читать ее мысли. Я, безусловно, понимала, о чем она говорит.
—  Ты отвратительно вела себя с Ташей.
—  Ну, не так уж и отвратительно.
—  Ты была груба! — воскликнула она, пропуская стайку моройских детей, мчащихся по вестибюлю.
Все они были в парках. Их сопровождал утомленный моройский лыжный инструктор. Я уперла руки в боки.
—  Послушай, я просто раздражена, понимаешь? Не выспалась. Кроме того, я не такая, как ты. У меня не получается все время быть вежливой.
Я и сама не верила в то, что сказала. Лисса не сводила с меня пристального взгляда и выглядела скорее удивленной, чем расстроенной. Кристиан явно сердился, на грани того, чтобы обрушиться на меня, и тут, слава тебе господи, появился Мейсон. Гипс ему накладывать не стали, и он лишь слегка прихрамывал при ходьбе.
—  Привет, Хромоножка!
Я взяла его под руку. Кристиан придержал злость на меня и обратился к Мейсону:
—  Значит, ваши самоубийственные гонки в конце концов добили тебя?
Мейсон, однако, не сводил взгляда с меня.
—  Это правда, что ты развлекалась с Адрианом Ивашковым?
—  Я... что?
—  Я слышал, что вы вчера вечером выпивали.
—  Правда? — удивленно спросила Лисса. Я перевела взгляд с одного на другукх
—  Нет, конечно нет! Я едва знакома с ним.
—  Но ты знакома с ним, — уперся Мейсон.
—  Едва-едва.
—  У него скверная репутация, — предостерегающе сказала Лисса.
—  Да, — заметил Кристиан. — Он меняет девушек, как перчатки.
Я просто ушам своим не верила.
—  Вы уйметесь, нет? Я разговаривала с ним... ну минут пять. И то лишь потому, что он мешал мне войти. Где ты всего этого наслушался, Мейсон? — И тут же до меня дошло: — Мия!
Он кивнул со слегка смущенным видом.
—  И когда ты разговаривал с ней? — поинтересовалась я.
—  Только что столкнулся.
—  И ты ей поверил? Хотя знаешь — она врет через раз.
—  Да, но обычно в ее лжи всегда есть некоторая доля правды. И ты разговаривала с ним.
—  Да, разговаривала, и это все.
Я действительно пыталась настроить себя на то, чтобы встречаться с Мейсоном, и было неприятно, что он мне не верит. В свое время он помог мне разоблачить распускаемые Мией слухи. Странно, что он так завелся по поводу еще одного. Может, поскольку его чувства ко мне стали сильнее, теперь он больше склонен к ревности. Удивительно, но меня спас Кристиан, сменив тему разговора.
—  Надо полагать, на сегодня катание на лыжах отменяется?
Он кивнул на щиколотку Мейсона, и тот мгновенно возмутился.

—  Думаешь, это меня остановит?
Его гнев пошел на убыль. Теперь им владело жгучее желание доказать, что он по-прежнему на высоте,— очень понятное мне желание. Лисса и Кристиан смотрели на него с таким видом, словно он не в своем уме, но я понимала — что бы мы ни говорили, его не остановить.
—  А вы, ребята, пойдете с нами? — спросила я Лиссу и Кристиана.
Она покачала головой.
—  Не получится. Мы должны идти на ланч, который организуют Конта.
Кристиан застонал.
—  Ну, на самом деле ты должна. Она ткнула его локтем.
—  И ты тоже. В приглашении сказано, что я должна привести гостя. Кроме того, это просто разминка перед грандиозным обедом.
—  Что ты имеешь в виду? — спросил Мейсон.
—  Грандиозный обед Присциллы Вода,— ответил Кристиан с таким тяжким вздохом, что я невольно улыбнулась. — Лучшей подруги королевы. Все самые что ни на есть снобы будут там, и мне придется надеть костюм.
Мейсон просиял улыбкой. Его недавний антагонизм растаял без следа.
—  Катание на лыжах представляется все лучше и лучше, а? Никаких заморочек с одеждой.
Мы оставили Лиссу с Кристианом и вышли наружу. Соперничать со мной, как вчера, Мейсон не мог, его движения стали медленными и неуклюжими. Тем не менее, учитывая все обстоятельства, катался он замечательно. Нога пострадала не так сильно, как он опасался, но у него хватало благоразумия выбирать самые легкие трассы.
В темном небе висела полная луна, сверкающий серебристо-белый шар. Электрические фонари скрадывали ее свет, но в тени мерцание луны проявлялось. Очень хотелось, чтобы эти отблески позволили разглядеть горные пики, но, к сожалению, они утопали во тьме. Следовало полюбоваться на них раньше, в более светлое время, но я забыла.
Для меня трасса была совсем несложной, но я держалась рядом с Мейсоном и только время от времени поддразнивала его, говоря, что такое катание «для выздоравливающих» нагоняет на меня сон. Несмотря на скучную трассу, все равно приятно кататься с друзьями, и я разогрелась достаточно, чтобы не мерзнуть на холодном воздухе. Фонари на столбах освещали снег, похожий на бескрайнее белое море с поблескивающими снежинками. А подняв голову к небу, я видела россыпь звезд, неподвижных, словно кристаллы в ясном, морозном воздухе. Мы снова провели на склоне большую часть «дня», но на этот раз я раньше сказала, что хочу домой, сославшись на притворную усталость,— чтобы дать Мейсону передышку. Он упорно катался, но я видела, что поврежденная щиколотка начинает причинять ему боль.
На обратном пути мы смеялись над чем-то, увиденным раньше. Внезапно периферийным зрением я заметила что-то белое, и прямо в лицо Мейсону ударил снежок. Я тут же заняла оборонительную позицию, оглядываясь по сторонам. Возгласы и крики доносились слева, где среди высоких сосен неясно вырисовывались складские помещения.
—  Слишком медленно реагируешь, Эшфорд! — крикнул кто-то.— Это невыгодно — быть влюбленным.
Снова послышался смех. Из-за деревьев показались лучший друг Мейсона Эдди Кастиль и еще несколько новичков из школы. За их спинами раздались новые вопли.
—  Мы, однако, возьмем тебя в свою команду, если пожелаешь,— сказал Эдди.— Даже если ты будешь промахиваться, как девчонка.
—  В команду? — взволнованно спросила я. В Академии бросаться снежками строго запрещалось. Наши наставники непонятно почему опасались, что в снежках могут оказаться осколки стекла или бритвенные лезвия, хотя я, убей меня, не понимала откуда.
Конечно, ничего бунтарского в том, чтобы швыряться снежками, не было, но после недавних стрессов перспектива бросаться чем угодно в других внезапно показалось мне чуть ли не самой лучшей идеей на свете. Мы с Мейсоном рванули к остальным, предвкушение запретного развлечения придало ему новые силы и даже заставило забыть о боли в ноге. Мы ринулись в бой с неустрашимой отвагой.
Требовалось залепить снежком как можно в большее число противников, увертываясь от их снарядов. Я оказалась сильна и в том и в другом, сопровождая свои действия свистом и выкрикиванием дурацких оскорблений своим жертвам. К тому времени, когда кто-то заметил, чем мы занимаемся, и накричал на нас, мы хохотали как сумасшедшие и с ног до головы были в снегу. Мы с Мейсоном снова зашагали к базе, в превосходном настроении. Судя по всему, он и думать забыл об истории с Адрианом.
И действительно, у самого входа он сказал:
—  Прости, что я... ну... тогда набросился на тебя из-за Адриана.
Я сжала его руку.
—  Все в порядке. Я знаю — Мия может говорить очень убедительно.
—  Да... но даже если бы ты была с ним... я не имею права...
Я с удивлением смотрела, как его обычно дерзкая манера поведения уступила место робости.
—  Не имеешь? — спросила я.
Улыбка осветила его лицо.
—  Имею?
Улыбнувшись в ответ, я сделала шаг вперед и поцеловала его. В морозном воздухе его губы ощущались изумительно теплыми. Совсем не похоже на потрясающий поцелуй с Дмитрием перед самой поездкой сюда, но приятно — вроде дружеского поцелуя, который мог обернуться чем-то большим. По крайней мере, так я восприняла его. Судя же по выражению лица Мейсона, казалось, весь его мир пошатнулся.
—  Блеск!
Он широко распахнул глаза, в лунном свете ставшие серебристо-голубыми.
—  Понимаешь? — сказала я.— Не о чем беспокоиться. Ни из-за Адриана, ни из-за кого-то еще.
Последовал новый поцелуй — на этот раз дольше,— и только потом мы оторвались друг от друга. Настроение Мейсона заметно улучшилось — что и требовалось,— и я, вернувшись, рухнула в постель с улыбкой на лице. Технически мы с Мейсоном еще не стали настоящей парочкой, но были очень близки к этому. Однако во сне мне явился Адриан Ивашков.
Я снова стояла с ним на галерее, только это происходило летом. Воздух был ароматный и теплый, солнце сияло, заливая все золотистым светом. Последний раз я стояла на таком открытом солнце, когда жила среди людей. Все вокруг, и горы, и долины, было покрыто зеленью и полно жизни. Повсюду пели птицы.
Адриан облокотился о перила галереи, глядя вдаль, и не сразу среагировал на мое появление.
—  Ох, не ожидал увидеть тебя здесь.— Он улыбнулся.— Я был прав. Ты по-настоящему разрушительна в своем, так сказать, первозданном виде.
Я инстинктивно прикоснулась к коже вокруг глаза.
—  Синяк исчез,— сказал Адриан.

ДВЕНАДЦАТЬ

Я мгновенно выбралась из постели. Вся база гудела от жутких новостей. Люди маленькими группами собирались в коридорах. Родственники старались найти друг друга. Одни испуганно шептались, другие, напротив, разговаривали так громко, что не составляло труда их услышать. Я останавливала кого попало, пытаясь выяснить, что конкретно произошло. Никто толком не мог рассказать о случившемся, а некоторые даже не остановились поговорить. Кто-то спешил уехать, поскольку считал, что есть более безопасные места.
Так и не добившись никакого толку, я в конце концов неохотно пришла к выводу — пора прибегнуть к одному из двух источников надежной информации. Мать или Дмитрий. Может, подбросить монетку? В данный момент ни та ни другой сильно меня не волновали. После недолгого раздумья я остановилась на матери, понимая, что вряд ли наткнусь при этом на Ташу Озера.
Дверь в комнату матери была приоткрыта, и, когда мы с Лиссой вошли, я поняла, что эта комната стала чем-то вроде штаб-квартиры. Множество стражей толпились внутри, обсуждая стратегию. Некоторые бросали на нас удивленные взгляды, но никто не остановил и ни о чем не расспрашивал. Мы с Лиссой уселись на маленькую софу, внимательно прислушиваясь и оглядываясь. Мать стояла с группой стражей, среди которых был Дмитрий. Вот и попробуй избегать встреч с ним. Он заметил меня, но тут же отвел взгляд. Ну и хорошо — сейчас мне не до будоражащих душу чувств к нему.
Вскоре мы с Лиссой разъяснили для себя все детали. Убиты восемь мороев и пятеро стражей. Три мороя исчезли — либо тоже погибли, либо обращены в стригоев. Нападение произошло не здесь, а где-то в Северной Калифорнии. Тем не менее трагедия такого масштаба затрагивала всех мороев, и вдобавок штат расположен не так уж далеко. Все пребывали в ужасе, и вскоре я поняла, что именно делало это нападение таким примечательным.
—  Их, по-видимому, было больше, чем в прошлый раз,— сказала моя мать.
— Больше? — воскликнул один из стражей.— И в прошлый раз группа оказалась неслыханно велика. До сих пор не могу поверить — девять стригоев оказались способны действовать вместе,— а ты хочешь, чтобы я поверил, будто их организованность стала еще больше?
—  Да! — рявкнула мать.
—  Участие людей подтверждается? — спросил кто-то.
Мать на мгновение заколебалась.
—  Да. Защитные кольца опять взломаны. И то, как все происходило... идентично нападению на Бадика.
Ее голос звучал твердо, но с оттенком опустошенности. Не физической усталости, нет — душевной, поняла я. Напряжение и боль из-за того, о чем шла речь. Я всегда считала свою мать в некотором роде бесчувственной смертоносной машиной, но сейчас ей явно приходилось тяжело — тяжело обсуждать столь ужасную, мерзкую проблему. И тем не менее она говорила энергично и без колебаний. Выполняла свой долг.
Я с трудом проглотила ком в горле. Люди. Идентично нападению на Бадика. Со времени той кровавой бойни мы всестороннее анализировали необычность того, что стригои сумели собрать большую команду и завербовать людей. Мы употребляли выражения вроде «если что-либо подобное когда-нибудь произойдет снова...», но на самом деле всерьез не верили, будто эта группа —  убийцы Бадика — вновь пойдет на преступление. Один раз — это, скорее всего, случайность, может, несколько стригоев просто встретились и импульсивно решили организовать набег. Ужасно, но эту идею следует сбросить со счетов.
Теперь ясно, группа стригоев — вовсе не случайный эпизод. Они объединились целенаправленно, сознательно использовали людей в своих стратегических целях — и напали снова. Сейчас вырисовывалась некая общая схема. Стригои активно разыскивали большую группу жертв. Серийные убийства. Магическим защитным кольцам доверять больше нельзя. Даже на солнечный свет рассчитывать нельзя. Люди могут передвигаться в любое время суток, разведывая и подготавливая нападение.
Я вспомнила, как сказала Дмитрию в доме Бадика: «Это меняет все, правда?»
Мать пролистала свой планшет-блокнот.
—  Все детали пока неизвестны, однако то же количество стригоев сделать это никак не могло. Никто из Дроздовых или их служащих не спасся. Учитывая, что там было пять стражей, семерых стригоев сумели бы задержать, хотя бы временно, и это дало бы возможность кому-то сбежать. Мы имеем дело с девятью или десятью, по-моему.
—  Джанни права,— кивнул Дмитрий.— И место действия слишком велико. Семи стригоям не по силам охватить его целиком.
Дроздовы были одной из двенадцати королевских семей. Большой, процветающий клан — не то что Драгомиры, клан Лиссы. И тем не менее нападение такого рода ужасно. К тому же что-то, связанное с ними, ворочалось в моем мозгу, вспомнить бы... что-то я знала о Дроздовых.
Напрягая память, я одновременно с восхищением наблюдала за матерью. Я слушала, когда она рассказывала свою историю. Я видела — и даже почувствовала на себе,— как она сражается. Однако я никогда не наблюдала за ней в действии во время реального кризиса. Она и прежде демонстрировала твердость, даже в общении со мной, но только сейчас я оценила подобное качество. События вроде сегодняшнего сеют панику. Даже среди стражей некоторые выглядели взвинченными, они жаждали прямо сейчас ринуться в бой. Мать стала голосом разума, живым напоминанием, что сначала необходимо сосредоточиться и в полной мере оценить ситуацию. Ее самообладание успокаивало всех, а внутренняя сила вдохновляла. Так, осознала я, и ведет себя лидер. Дмитрий был так же собран, как она, но предоставил руководство ей. Иногда мне приходилось напоминать себе, что он один из молодых стражей.
Они продолжали обсуждать нападение. Оказывается, на Дроздовых напали в банкетном зале во время запоздалого празднования Рождества.
— Сначала Бадика, теперь Дроздовы,— пробормотал один страж.— Они охотятся на королевские семьи.
—  Они охотятся на мороев,— решительно заявил Дмитрий.— Королевские, не королевские — не имеет значения.
Королевские. Не королевские. Внезапно я вспомнила, почему меня беспокоило что-то, связанное с Дроздовыми. Склонность действовать спонтанно подталкивала меня немедленно вскочить и задать вопрос, но я удержалась. Это не игрушки, и сейчас не время для иррационального поведения. Я хотела быть такой же сильной, как мать и Дмитрий, я стойко дожидалась конца дискуссии.
Когда группа начала распадаться, я спрыгнула с софы и подошла к матери.
— Роза...— удивилась она, видимо, как и на уроке Стэна, до сих пор она меня не замечала.— Что ты здесь делаешь?
Глупый вопрос, я даже не стала на него отвечать. Что, по ее мнению, я здесь делаю? Произошло одно из самых значительных событий, когда-либо случившихся с мороями.
Я кивнула на ее планшет-блокнот.
—  Кто еще был убит?
Она раздраженно нахмурилась.
—  Дроздовы.
—  Нет, кроме них?

Мы с Мейсоном опустились в кресла. Перед самым началом собрания по другую сторону от меня сел Дмитрий в кожаном пальто, с завязанными на затылке волосами. Я удивленно посмотрела на него, но ничего не сказала. На собрании присутствовало мало стражей, большинство из них были слишком заняты организацией усиленной охраны. Символическая ситуация — я сидела между двумя своими мужчинами.
Вскоре началось собрание. Все жаждали высказать свое мнение о том, как нужно спасать мо-роев, но фактически лишь две теории привлекли всеобщее внимание.
—  Решение у нас под рукой,— заявил один из членов королевской семьи; стоя у своего кресла, он повел рукой вокруг.— Прямо здесь. Места, подобные этой базе. И Академии Святого Владимира. Мы отсылаем своих детей в безопасные места. И то же самое здесь, причем включая и взрослых, и детей. Почему мы не живем так на постоянной основе?
—  Многие из нас так и делают! — крикнул кто-то в ответ.
Мужчина лишь отмахнулся.
—  Пара семей здесь, пара там. Или город с большой популяцией мороев. Однако они по-прежнему децентрализованы. Их стражи, их магия не объединены в общий фонд. Если бы мы могли скопировать эту модель,— он широко раскинул руки,— никаких неприятностей со стригоями у нас больше не было бы.
—  И морои больше не взаимодействовали бы с внешним миром,— пробормотала я.— Ну до тех пор, пока люди не обнаружат, что в дикой местности вырастают тайные вампирские города. Тогда взаимодействия будет хоть отбавляй.
Вторая теория касательно защиты мороев затрагивала не технические проблемы их проживания, а носила скорее личностный характер — в особенности для меня.
—  Но у нас недостаточно стражей. — Этот план защищала женщина из клана Селски.— Ответ прост: увеличить их количество. У Дроздовых было пять стражей — явно мало. У нас их всего шесть для защиты более дюжины мороев! Это недопустимо.
— И где же вы их возьмете? — спросил мужчина, отстаивающий вариант кучного проживания мороев. — Их источники весьма и весьма ограничены.
Женщина кивнула туда, где сидели я и еще несколько новичков.
—  У нас они уже есть. Я видела, как они тренируются. Они смертоносны. Почему мы ждем, пока им исполнится восемнадцать? Если ввести ускоренную программу обучения, сфокусированную не столько на работе с книгами, сколько на реально боевых тренировках, они смогут становиться стражами в шестнадцать.
Дмитрий издал гортанный звук, явно выражая свое неудовольствие. Он сидел наклонившись вперед, опираясь локтями на колени, а подбородком на руки и задумчиво сощурив глаза.
— И не только,— продолжала женщина. — Масса дампиров пропадают впустую. Где все женщины-дампиры? Наши расы тесно связаны между собой. Морои выполняют свою роль, помогая дампирам выживать. Почему их женщины не выполняют свою? Почему они не здесь?
В ответ послышался раскатистый, почти непристойный в таких обстоятельствах смех. Все взоры обратились к Таше Озера. Многие королевские особы принарядились для этого собрания, она же выглядела как обычно: джинсы, белая безрукавка, слегка открывающая живот, и голубой кардиган ажурной вязки до колен. Она посмотрела на председателя и спросила:
—  Можно?
Он кивнул. Таша встала. В отличие от других ораторов она подошла к подиуму, чтобы ее могли видеть все. Блестящие черные волосы собраны в хвост, полностью открывая шрам, что, полагаю, было сделано намеренно. Выражение лица смелое и вызывающее. Она была прекрасна.
—  Эти женщины не здесь, Моника, потому что они заняты воспитанием своих детей — тех самых, которых ты готова посылать на передовую, как только они научатся ходить. И пожалуйста, не унижай всех нас, высказываясь в том духе, что морои оказывают огромную любезность дампирам, помогая им воспроизводиться. Может, в вашей семье это по-другому, но для большинства из нас секс — очень приятная вещь. Морои, занимающиеся сексом с дампирами, никакой жертвы при этом не приносят.
К этому моменту Дмитрий выпрямился, сердитое выражение исчезло с его лица. Наверное, почувствовал возбуждение, когда его новая подруга упомянула секс. Раздражение охватило меня, оставалось лишь надеяться, что, видя враждебное выражение моего лица, люди отнесут его на счет стригоев, а не женщины, которая сейчас обращалась к нам.
Внезапно за спиной Дмитрия я заметила Мию. Она сидела отдельно от остальных, в одном из последних рядов. До сих пор я не замечала ее присутствия. Глаза у нее были красные, лицо бледнее обычного. Странная боль обожгла грудь, никогда не думала, что Мия может породить у меня такое чувство.
— И причина, почему стражами становятся только восемнадцатилетние, в том, что мы хотим дать им подобие нормальной жизни, прежде чем посылать навстречу смерти. Эти несколько лишних лет требуются для того, чтобы развиться не только физически, но и умственно. Выталкивать их в пекло до того, как они будут готовы, обращаться с ними, как с деталями на сборочном конвейере, — значит просто заниматься заготовкой корма для стригоев.
Некоторые удивленно открывали рты, слушая откровенные, прямые высказывания Таши, но одного она добилась несомненно — все внимание было приковано к ней.
—  Заставлять других женщин-дампиров становиться стражами равноценно заготовке пушечного мяса. Нельзя насильно добиться того, чего они не хотят. Я сказала бы, это самый глупый план, который мне доводилось слышать,— если бы не пришлось прежде выслушать вот его.
Она кивнула на первого оратора, того, который отстаивал идею совместного проживания больших групп мороев. На лице мужчины возникло выражение замешательства.
—  В таком случае просвети нас, Наташа,— сказал он.— Расскажи, что, по-твоему, мы должны делать,— на основе своего богатого опыта общения со стригоями.
Улыбка искривила губы Таши, но она не стала отвечать на оскорбительный намек.
—  Что делать? — Она отошла к самому краю подиума, пристально глядя на нас. — Полагаю, надо завязывать с планами, перекладывающими на плечи других нашу защиту. По-вашему, стражей слишком мало? Не в этом проблема. Просто разпелось слишком много стригоев. И мы позволили им увеличиваться в количестве и становиться все более могущественными, мы не предпринимаем ничего, чтобы помешать этому, кроме глупейших споров вроде сегодняшнего. Мы убегаем и прячемся за спинами дампиров, позволяя стригоям беспрепятственно уходить. Это наша вина. Мы виновники гибели Дроздовых. Вам требуется целая армия. Ну вот она, здесь. Дампиры не единственные, кого можно научить сражаться. Вопрос не в том, Моника, почему женщины-дампиры не участвуют в этой битве. Вопрос в том, почему мы не участвуем в ней?
Сейчас Таша почти кричала, и от напряжения щеки у нее порозовели. В глазах пылала страсть, и в сочетании с прекрасными чертами лица — несмотря на шрам — она производила потрясающее впечатление. Большинство не могли оторвать от нее глаз. Лисса изумленно смотрела на Ташу, явно воодушевленная ее словами. Мейсон выглядел просто загипнотизированным. Дмитрий тоже находился под сильным впечатлением. А дальше за его спиной...
Дальше за его спиной сидела Мня. Она больше не съеживалась в своем кресле. Она сидела прямая как палка, широко распахнув глаза и глядя на Ташу с таким выражением, как будто лишь она одна знала все ответы на вопросы, которые ставила жизнь.
Моника Селски явно не испытывала подобного благоговейного трепета.
—  Хочешь сказать, в случае нападения стригоев морои должны сражаться вместе со стражами? — спросила она, вперив в Ташу пристальный взгляд.
Та ответила ей спокойно, но твердо:
—  Нет. Морои и стражи должны бороться со стригоями до того, как те нападут.
Вскочил парень лет за двадцать, который выглядел как фотомодель. Я была готова поспорить, он из числа королевских особ. Только они могут позволить себе обесцвечивать волосы столь совершенно. Он стянул дорогущий свитер, завязанный вокруг талии, повесил его на спинку кресла и заговорил насмешливо, даже не спросив разрешения:
—  Ох, значит, ты собираешься дать нам дубинки, колы и отослать сражаться?
Таша пожала плечами.
—  Если потребуется, Андрей, то да, конечно.— Лукавая улыбка тронула ее красивые губы.— Но есть и еще одно оружие, которое мы можем научиться использовать. То, которое недоступно стражам.
Судя по выражению лица парня, он счел эту идею совершенно безумной и закатил глаза.
—  Правда? Вроде чего?
Ее улыбка стала еще шире.
— Вроде вот этого.
Она взмахнула рукой, и его свитер, висевший па спинке кресла, охватило пламя.
Он взвизгнул, сбил его на пол и принялся топтать ногами.
По залу пронесся общий вдох... а потом воцарился хаос.

Внизу стало ясно, что Адриан говорил правду — это не просто бассейн, а целый SPA-комплекс, предназначенный исключительно для моройской элиты. В данный момент его забронировала для себя компания королевских особ — друзей Адриана, надо полагать. Их было около тридцати, все его возраста или старше; все несли на себе печать богатства и принадлежности к элите. Комплекс представлял собой несколько водоемов с горячими минеральными источниками. Может, когда-то они били просто в пещере, но строители базы постарались, и от дикого природного окружения не осталось и следа. Черные каменные стены и потолок были отполированы и сверкали. Вроде находишься в пещере — но красивой, искусственно созданной. Вдоль стен тянулись вешалки с полотенцами и стояли столы с экзотическими яствами. Сами водоемы были под стать декору: выложены полированным камнем, внутри горячая вода, подогреваемая подземным источником. Помещение наполнял пар, в воздухе ощущался слабый металлический привкус. Вокруг разносились плеск воды и смех.
—  Почему Мия с вами? — негромко спросила я Лиссу, пока мы пересекали огромное помещение в поисках незанятого водоема.
—  Она разговаривала с Мейсоном, когда мы собрались уходить,— тоже очень тихо ответила Лисса. — Бросить ее... это казалось... ну просто...
Даже я согласилась с ней. На лице Мии заметны были признаки горя, но стоило Мейсону заговорить с ней, и это сразу отвлекало ее.
—  Я думала, ты не знакома с Адрианом, — добавила Лисса.
И наша связь, и тон ее голоса демонстрировали неодобрение.
В конце концов мы нашли большой водоем, немного в стороне от остальных. На дальнем конце плескались парень и девушка, полностью поглощенные друг другом, но места хватало для всех. Я попробовала воду ногой и тут же отдернула ее.
—  Я и не знакома,— ответила я. Осторожно снова сунула ногу в воду, потом начала медленно погружаться. Когда вода дошла до уровня живота, я состроила гримасу. На мне было красно-коричневое бикини, и вода обожгла голый живот.
—  Ну, немного ты все же, наверное, знакома с ним. Судя по тому, что он пригласил тебя сюда.
—  Да, но разве сейчас он с нами?
Она проследила за моим взглядом. Адриан стоял на другой стороне помещения с группой девушек в бикини, более открытых, чем мой. На одной был купальник от Бетси Джонсон, который я видела в журнале и страстно хотела. Я вздохнула и отвернулась.
К этому времени мы все уже сидели в воде, горячей, словно суп. Лисса, похоже, поверила в то, что у меня с Адрианом совершенно невинные отношения, и я решила, что можно переключиться на другие темы.
—  О чем вы толкуете? —  прервала я разговор остальных.
Можно, конечно, послушать и догадаться самой, но так было проще.
—  О собрании,— взволнованно ответил Мейсон.
Похоже, он уже пришел в себя после того, как увидел меня с Адрианом.
Кристиан устроился на маленькой полке, Лисса примостилась рядом с ним. Обхватив рукой, он слегка отклонял ее назад, чтобы она не соскользнула с края.
—  Твой бойфренд жаждет повести армию против стригоев,— сказал он, явно провоцируя меня.
Я вопросительно посмотрела на Мейсона; комментировать вызов, содержащийся в слове «бойфренд», — оно того не стоило.
—  Эй, вообще-то это идея твоей тети, — напомнил Мейсон Кристиану.
—  Она сказала лишь, что мы должны найти стригоев прежде, чем они снова найдут нас,— возразил Кристиан.— Она не подначивала новичков сражаться. Это делала Моника Селски.
Подошла официантка с подносом, уставленным изысканными хрустальными бокалами на длинных ножках, с посыпанным сахаром краями и каким-то розоватым напитком. У меня возникло сильное подозрение, что это алкоголь и вряд ли тот, кто протащил его, получил на это разрешение. Мой опыт с алкоголем сводился в основном к дешевому пиву. Я взяла бокал и посмотрела на Мейсона.

ЧЕТЫРНАДЦАТЬ

Я никогда прежде не встречалась с парнями, принявшими сейчас боевую стойку друг против друга. Обоим было за двадцать, и оба не смотрели по сторонам. Тот, кто врезался в меня, с силой толкнул другого, заставив его пошатнуться.
—  Ты боишься! — закричал он.
На нем были зеленые плавки, черные волосы блестели от воды.
—  Все вы боитесь! Предпочитаете отсиживаться в своих особняках, предоставляя стражам делать всю грязную работу. И что, интересно, вы будете делать, когда они погибнут? Кто тогда защитит вас?
Другой парень тыльной стороной ладони стер кровь с лица. Я внезапно узнала его — благодаря сильно обесцвеченным светлым волосам. Это он крикнул Таше, что она хочет бросить мороев и сражение. Она назвала его Андреем. Королевский отпрыск, без сомнения. Он тоже попытался нанести удар, но потерпел неудачу, техника у него была никудышная.
—  Это безопаснее всего. Если мы послушаемся эту любительницу стригоев, то все будем мертвы. Она стремится уничтожить обе наши расы!
—  Она стремится спасти нас! «Любительница стригоев» — надо полагать, Таша. Парень рядом со мной, явно не являющийся королевским отпрыском, был первым за пределами моего круга, кто высказался в ее пользу. Интересно, многие ли другие из числа присутствующих разделяют его взгляды? Он снова врезал Андрею, и мой основной инстинкт — или, может, пунш — заставил меня вмешаться.
Я рванулась вперед и вклинилась между ними. Немного кружилась голова, да и ноги не слишком хорошо держали. Если бы парни не стояли так близко, я, скорее всего, упала бы. Чувствовалось, что обоих мое появление застало врасплох.
—  Вали отсюда! — рявкнул Андрей.
Как мужчины и морои, оба были выше и тяжелее меня, но я наверняка была сильнее любого из них поодиночке. Надеясь, что у меня получится, я взяла каждого за руку, подтянула к себе, а потом со всей силой оттолкнула в разные стороны. Оба чуть не упали, явно не ожидая, что я настолько сильна. Я, правда, тоже слегка пошатнулась.
Тот, в зеленых плавках, сделал шаг ко мне, сверля сердитым взглядом. Я рассчитывала на то, что, придерживаясь старомодных взглядов, он не станет бить девушку.
—  Что ты себе позволяешь? — воскликнул он. Вокруг уже собрались люди, взволнованно наблюдая за происходящим.
—  Пытаюсь помешать двум парням выглядеть еще большими идиотами, чем они есть! Вы хотите помочь? Перестаньте сражаться друг с другом! Оторвать друг другу головы — это не спасет мо-роев, просто уменьшит их и без того скудный генофонд. — Я кивнула Андрею. — Таша Озера не стремится уничтожить никого. Она просто хочет, чтобы вы перестали, выступать в роли жертв.— Я повернулась к другому парню.— А ты... тебе еще расти и расти, если ты считаешь, будто драка — это способ отстаивать свою точку зрения. Магия — в особенности наступательная — требует огромного самоконтроля, а пока ты в этом немногого достиг. У меня его и то больше, а если бы ты знал меня, то понимал бы значение моих слов.
Парни ошеломленно уставились на меня. По-видимому, я оказалась эффективнее тазера . Правда, всего на несколько секунд. Как только шок от моих слов прошел, они снова принялись тузить друг друга. Я попала под перекрестный огонь, и меня попросту отпихнули в сторону, причем я чуть не упала. Внезапно откуда-то сзади на защиту мне ринулся Мейсон, врезав первому подвернувшемуся парню — тому, не королевских кровей.
Парень отлетел назад и с громким всплеском упал в один из водоемов. Я взвизгнула, вспомнив, как раньше сама боялась свалиться туда и раскроить себе череп, однако спустя несколько мгновений он поднялся и принялся протирать глаза от воды.
Я схватила Мейсона за руку, пытаясь сдержать его, но он вырвался и кинулся к Андрею. С силой толкнул его, и тот врезался в нескольких стоящих рядом мороев — надо полагать, его друзей,— которые, казалось, тоже пытались прекратить драку. Парень в водоеме выбрался оттуда, пылая яростью, и снова устремился к Андрею, но тут уж путь ему преградили мы с Мейсоном. Он сердито посмотрел на нас.
—  Не лезь! — предостерегающе сказала я.
Он стиснул кулаки и, казалось, готов был броситься на нас. Но мы выглядели впечатляюще, и, похоже, у него не было свиты, как у Андрея,— который, кстати, продолжал выкрикивать оскорбления, пока друзья уводили его от греха подальше. Бросив несколько угрожающих реплик, парень отступил.
Как только он ушел, я спросила Мейсона:
—  Ты в своем уме?
—  А?
—  Впутался в драку!
—  А ты? — возразил он. И конечно, был прав.
—  Это другое,— проворчала я.
Он наклонился ко мне.
—  Ты пьяна?
—  Нет. Конечно, нет. Просто пытаюсь помешать тебе совершить глупость. Твои иллюзии насчет способностей убивать стригоев вовсе не означают, что следует набрасываться на всех подряд.
—  Иллюзии? — переспросил он сухо.
И тут на меня накатила тошнота, голову повело. Я двинулась в том же направлении, что и прежде, надеясь ни обо что не споткнуться.
Однако, добравшись до стены, я обнаружила, что никакая это не комната с десертами и выпивкой. Во всяком случае, в моем понятии. Передо мной была комната для «кормления». Несколько людей раскинулись в накрытых атласом шезлонгах, рядом с каждым сидел морой. Запах жасмина витал в воздухе. Ошеломленно — но и зачарованно — я смотрела, как светловолосый морой впился зубами в шею очень хорошенькой рыжеволосой девушки. Все «кормилицы» здесь выглядели исключительно привлекательными, дошло до меня. Вроде актрис или моделей. Для королевских особ — все самое лучшее.
Парень пил кровь долго, жадно, а девушка закрыла глаза, слегка приоткрыв губы. На ее лице расплывалось выражение кайфа, по мере того как моройские эндорфины проникали в кровеносную систему. Я вздрогнула, вспомнив те времена, когда сама впадала в такую же эйфорию. Внезапно в затуманенном алкоголем сознании все это приобрело потрясающе эротичный характер. Фактически я словно подглядывала, как люди занимаются сексом. Закончив и слизнув с губ последние капли крови, морой нежно поцеловал девушку в щеку.
—  Хочешь добровольно предложить себя?
Кончики пальцев легко коснулись моей шеи, я подскочила, резко повернулась и увидела зеленые глаза и понимающую усмешку Адриана.
—  Убери руку,— потребовала я, стряхивая ее.
—  Тогда что ты здесь делаешь?
Я повела рукой вокруг.
—  Просто заблудилась.
Он внимательно вглядывался в мое лицо.
—  Ты пьяна?
—  Нет. Конечно, нет... но... — Тошнота немного унялась, но я все еще чувствовала себя не в форме. — Думаю, мне нужно присесть.
Он взял меня за руку.
—  Ну, здесь не стоит. Тебя могут понять неправильно. Пойдем куда-нибудь в спокойное местечко.
Он привел меня в другую комнату. Я с интересом оглянулась по сторонам. Здесь делали массаж. Несколько мороев лежали на столах, служащие отеля массировали им ноги и спины. Массажное масло пахло розмарином и лавандой. В других обстоятельствах массаж — замечательно, однако в данный момент мне меньше всего хотелось лежать на животе.
Я села на покрытый ковром пол и прислонилась к стене. Адриан отошел, вернулся со стаканом воды, сел рядом и протянул его мне.
—  Выпей. Это поможет.
—  Говорю же, я не пьяна,— промямлила я, но воду выпила.
—  Угу.— Он улыбнулся мне.— Ты была молодцом, когда вмешалась в драку. Кто тот парень, что помог тебе?
—  Мой бойфренд.
—  Мия права. У тебя в жизни много парней.
—  Вовсе нет.
—  Ладно.— Он все еще улыбался.— А где Василиса? Я думал, она все время рядом с тобой.
—  Она со своим бойфрендом.
—  Что за тон? Ревность? Ты сама претендуешь на него?
—  Господи, нет. Просто он мне не нравится.
—  Он плохо с ней обходится? — спросил Адриан.
—  Нет. Он обожает ее. Он просто... ну псих.
Это почему-то развеселило Адриана.
—  Ага, все-таки ревность. Она проводит с ним больше времени, чем с тобой?
Я проигнорировала его вопрос.
—  Почему ты все время спрашиваешь меня о ней? Ты ею интересуешься?
Он засмеялся.
—  Успокойся, я не интересуюсь ею в том смысле, как тобой.
—  И однако все время заговариваешь о ней.
—  Я просто хочу поболтать с ней.
Он ушел и принес мне еще воды.

—  Рад был поболтать с тобой.— Потом он промурлыкал мне на ухо: — Не волнуйся. Я же сказал, что не интересуюсь ею в обычном смысле. Ей купальник не идет; впрочем, наверное, и без него она выглядит не лучше.
Я выдернула руку.
—  Ну, этого ты никогда не узнаешь.
—  У меня богатое воображение.
Мы все направились обратно в основную часть базы. Кристиан бросал странные взгляды на Лиссу, а Мейсон — на меня; вдобавок он как бы сторонился меня, идя впереди с Эдди. К собственному удивлению и дискомфорту, я обнаружила, что иду рядом с Мией. Вид у нее был совершенно несчастный.
—  Я... Я правда очень, сочувствую тебе из-за произошедшего,— выдавила я в конце концов.
—  Ты не обязана делать вид, будто тебя это заботит, Роза.
—  Нет, нет! Я действительно так думаю. Ужасно... Мне очень жаль.— Она не смотрела на меня.— Ты... Ты, наверное, вскоре увидишься с отцом?
—  Как только установят памятник,— сухо ответила она.
—  Ох!
Я не знала, что еще сказать, и сдалась, опустив взгляд на ступени, по которым мы поднимались. Неожиданно заговорила Мия.
—  Я видела, как ты прекратила эту драку...— медленно протянула она.— Ты упомянула наступательную магию. Тебе известно о ней?
Прекрасно! Она собирается меня шантажировать... или нет? В тот момент она выглядела почти цивилизованным человеком.
—  Это просто догадка,— ответила я, не собираясь выдавать Ташу и Кристиана,— реально я мало что знаю. Просто слышала о ней.
—  А-а...— Лицо у нее вытянулось.— И что ты слышала?
—  Ммм... Ну...
Я попыталась скоропалительно придумать что-нибудь не слишком конкретное — наподобие того, о чем я сказала этим парням. О необходимости владеть собой. Потому что во время схватки со стригоем может отвлечь любая мелочь. Значит, контролировать себя очень важно.
На самом деле таково основное правило стражей, но Мия-то об этом не знала. Ее глаза вспыхнули.
—  Что еще? Какие заклинания используются?
Я покачала головой.
—  Не знаю. Понятия не имею, как работают заклинания. Моя догадка состоит в том, что каждый из вас должен найти способ использовать свою стихию как оружие. К примеру, повелители огня обладают преимуществом, потому что огонь убивает стригоев. А повелители воздуха способны задушить человека.
Однажды я испытала на себе действие воздуха — через связь с Лиссой ощущения ужасные. Глаза Мии стали как блюдца.
—  А повелители воды? Как они могут причи-пить вред стригою?
—  Я... ммм... никогда не слышала рассказов о силе магии врды. Извини.
—  Ну а сама-то как думаешь? Мог бы кто-то... ну вроде меня... научиться сражаться?
Ах, вот в чем дело! Я вспомнила, как взволнованно она выглядела на собрании, когда Таша говорила о нападении на стригоев. Мия жаждала отомстить стригоям за смерть матери. Неудивительно, что они с Мейсоном так хорошо спелись.
—  Мия,— мягко заговорила я, придерживая дверь в вестибюль и пропуская ее,— я догадываюсь, что ты чувствуешь... Но, мне кажется, сейчас... ну просто горевать.
Она покраснела, и внезапно передо мной предстала обычная злобная Мия.
—  Не смей говорить со мной свысока! — отрезала она.
—  Эй, ничего подобного! Я серьезно. Просто хочу сказать, не стоит рубить сгоряча, пока ты расстроена. Кроме того...
Я оборвала себя. Она прищурилась.
—  Что?
К черту! Она должна знать.
—  Ну, я на самом деле не знаю, чем грозит стри-гою магия воды. Скорее всего, вода — бесполезная стихия в борьбе с ними.
Ярость исказила ее лицо.
—  Ты отпетая сука, тебе это известно?
—  Я просто сказала правду.
—  Ну а теперь позволь мне сказать тебе правду. Когда дело касается парней, ты становишься круглой идиоткой.
Я подумала о Дмитрии. Если она и заблуждается, то лишь отчасти.
—  Мейсон замечательный,— продолжала она.— Один из самых привлекательных парней, которых я знаю, а ты на него ноль внимания! Он готов ради тебя на все, а ты путаешься с Адрианом Ивашковым.
Ее слова удивили меня. Может, Мия сама неравнодушна к Мейсону? И хотя я-то знала, что не путаюсь с Адрианом, не вызывало сомнений, как это выглядело со стороны. И пусть у нас ничего не было, Мейсон все равно чувствует себя несчастным и преданным.
—  Ты права,— понурилась я.
Она вытаращилась на меня, потрясенная моей кротостью, и всю оставшуюся часть пути молчала.
Когда мы добрались до той части базы, где пора было расставаться, я взяла Мейсона за руку и удержала его, помешав последовать за остальными.
—  Подожди.
Я считала своим долгом разубедить его насчет Адриана, но тоненький голосок внутри поинтересовался, чем я руководствуюсь: реально ли хочу Мейсона, или мне приятно сознавать, что он хочет меня, и из чистого эгоизма я не желаю терять поклонника? На его лице застыло настороженное выражение.
—  Хочу попросить у тебя прощения, — продолжала я.— Не стоило кричать на тебя во время драки—я понимаю, ты просто старался помочь. И с Адрианом... ничего нет. Это правда.
—  А выглядит совсем иначе,— сказал Мейсон, но лицо у него начало проясняться.
—  Знаю, но, поверь, это все он. Он... втрескался в меня, Ужасно глупо.
Видимо, я говорила убедительно, потому что Мейсон улыбнулся.
—  Ну, трудно не втрескаться.
—  Меня он совсем не интересует. И никто другой тоже.
Маленькая ложь, но в тот момент, казалось, это не имеет значения. С Дмитрием у меня скоро все закончится, а Мейсон... Мия права. Он замечательный, милый и привлекательный. Нужно быть идиоткой, чтобы упустить его... верно?
Я притянула Мейсона к себе. Других подсказок ему не требовалось. Он наклонился и поцеловал меня, сильно прижав к стене,— в точности как Дмитрий в тренировочном зале. Конечно, ощущения совсем другие, чем с Дмитрием, но, безусловно, приятные. Я обняла Мейсона и притянула его еще ближе.
—  Мы могли бы пойти... куда-нибудь,— сказала я.
Он отодвинулся и засмеялся.
—  Не сейчас — когда ты пьяна.
—  Я больше... я уже... не пьяна.
Я снова притянула его к себе. Он легко поцеловал меня в губы и отступил на шаг.
—  Пьяна, пьяна. Послушай, мне нелегко отказываться, поверь. Но если завтра ты не передумаешь — когда протрезвеешь,— тогда и поговорим.
Он снова наклонился и поцеловал меня. Я попыталась обнять его, но он опять вывернулся из моих рук.
— Уймись, девушка, — поддразнил меня он, пятясь в сторону своего коридора.
Я сердито уставилась на него, но он лишь рассмеялся, повернулся и ушел. Моя злость угасла, и я удалилась к себе в комнату с улыбкой на лице.

Когда мы оказались в вестибюле, я вслед за Лиссой направилась в нашу комнату, но Дмитрий окликнул меня:
—  Роза, можем мы поговорить?
Я почувствовала волну сочувствия со стороны Лиссы, повернулась к Дмитрию и отошла к стене, чтобы не стоять на пути у других. Мимо нас пронеслась группа мороев в бриллиантах и мехах, с выражением тревоги на лицах. За ними коридорные несли багаж. Люди уезжали в поисках более безопасного места. Порожденная стригоями паранойя еще не схлынула.
Голос Дмитрия вернул ему мое внимание.
—  Этот Адриан Ивашков...
Он произнес его имя тем же тоном, как и все остальные.
—  Да, знаю.
—  Я уже второй раз вижу тебя с ним.
—  Да,— с вызовом ответила я.— Мы иногда болтаем.
Дмитрий выгнул бровь и кивнул в ту сторону, откуда мы пришли.
—  И часто вы болтаете в его комнате?
В сознании моментально всплыли несколько резких ответов, но первенство захватил один, самый, на мой взгляд, удачный.
—  То, что происходит между ним и мной, — не твое дело.
Мне удалось почти в точности повторить тон, к которому он прибег, когда схожим образом отбрил меня насчет себя и Таши.
—  Пока ты в Академии, все, что касается тебя,— мое дело.
—  Но не моя личная жизнь.
—  Ты еще несовершеннолетняя.
—  Ну, уже почти. Как-то не верится, что в восемнадцатый день рождения я волшебным образом мгновенно стану взрослой.
—  Это точно.
Я покраснела.
—  Ты меня неправильно понял. Я имела в виду...
—  Я знаю, что ты имела в виду. И в данный момент эти технические детали не имеют значения. Ты — студентка Академии. Я — твой инструктор. Моя работа — помогать тебе и обеспечивать твою безопасность. Находиться в спальне с кем-то вроде него... ну небезопасно.
—  Я в состоянии справиться с Адрианом Ивашковым,— пробормотала я. — Он странный — правда странный,— но безвредный.
Втайне я задавалась вопросом — может, проблема Дмитрия в том, что он ревнует? Он не отозвал Лиссу в сторону, чтобы прочесть ей нотацию. Эта мысль доставила мне маленькое удовольствие, но потом я вспомнила, чему удивилась при появлении Дмитрия.
—  Кстати, о личной жизни... Ты, надо полагать, шел от Таши?
Я понимала, это мелочно, и ожидала услышать ответ вроде «не твое дело». Вместо этого он сказал:
—  Нет, я был у твоей матери.
—  Хочешь и с ней завести роман?
Я понимала глупость этого высказывания, но колкость была слишком хороша, чтобы упустить ее.
Он, казалось, тоже понял это и просто одарил меня как бы слегка утомленным взглядом.
—  Нет, мы просматривали новые данные о стригоях, участвовавших в нападении на Дроздовых.
Мой гнев и желание уколоть растаяли. Дроздовы. Бадика. Внезапно все происшедшее сегодня утром показалось невероятно тривиальным. Как могу я стоять здесь и спорить с Дмитрием о романах, реальных или надуманных, когда он и остальные стражи делают все, чтобы защитить нас?
—  И что вы выяснили? — спросила я.
—  Нам удалось проследить некоторых стригоев или, по крайней мере, их людей. Есть свидетели, заметившие автомобили, на которых подъехали нападающие. Все с номерами разных штатов — группа, по-видимому, сборная. Однако один из свидетелей запомнил номер, зарегистрированный по некоему адресу в Спокане.
—  В Спокане? — недоверчиво переспросила я.— Кто станет укрываться в Спокане?
Я была там однажды. Такой же скучный, как любой другой захолустный северо-западный город.
—  Стригои, надо полагать.— Лицо Дмитрия ничего не выражало.— Адрес оказался фальшивкой, но существуют другие доказательства их присутствия там. В городе есть большой торговый центр, а под ним подземные туннели. Стригои были замечены неподалеку.
—  Тогда...— Я нахмурилась. — Вы собираетесь выследить их? И кто пойдет? В смысле, Таша ведь об этом все время и говорит... Если бы мы знали, где они...
Он покачал головой.
—  Стражи не могут предпринимать ничего без высшего позволения, а оно вряд ли поступит скоро.
Я вздохнула.
—  Потому что у мороев все уходит в разговоры.
—  Они проявляют осторожность. Меня снова охватило волнение.
—  Брось! Даже ты не сторонник осторожности в нашей ситуации. Ты реально знаешь, где прячутся стригои. Стригои, убившие детей. Разве ты не хотел бы напасть на них, когда они этого не ожидают?
Я рассуждала прямо как Мейсон.
—  Все не так просто,— ответил он.— Мы подотчетны Совету стражей и моройскому правительству. Мы не имеем права ринуться в бой, повинуясь импульсу. И кстати, мы многого еще не знаем. Никогда не следует вмешиваться в ситуацию, не выяснив всех деталей.
—  Снова уроки дзен-буддизма.— Я вздохнула и провела рукой по волосам, заправляя их за уши.— Интересно, почему ты меня вводишь в курс дела? Это ведь информация для стражей, ее новичкам знать не положено.
Дмитрий задумался, выражение его лица смягчилось. Он всегда выглядел потрясающе, но больше всего нравился мне таким.
—  Я и раньше говорил кое-какие вещи... которые не должен был говорить. Вещи, не соответствующие твоему возрасту. Тебе всего семнадцать... но ты в состоянии понять и справиться с тем, что не под силу людям и постарше тебя.
Я ощутила легкость и трепетание в груди.
—  Правда? Он кивнул.
—  Ты все еще очень юная во многих отношениях — и поступках, — однако единственный способ изменить это состоит в том, чтобы обращаться с тобой как со взрослой. Я так и делаю. И это правильно, потому что я знаю — ты воспримешь информацию, поймешь, как она важна, и не станешь ее разглашать.
Мне не понравилось определение «очень юная», но необыкновенно впечатлила идея, что он собирается обращаться со мной как с равной.

ШЕСТНАДЦАТЬ

Позже пришла Лисса. После ухода Мейсона я заснула, слишком подавленная, чтобы выбраться из постели и заняться чем-нибудь. Звук открываемой двери разбудил меня. Я обрадовалась при виде ее. Мне ужасно хотелось поговорить о том, как все обернулось с Мейсоном, но, прежде чем открыть рот, я прочла ее мысли. Они были столь же исполнены беспокойства, как мои. Поэтому, как всегда, я уступила пальму первенства ей.
—  Что случилось?
Она села на постель, утонув в пуховом одеяле. Ею владели злость и печаль.
—  Кристиан.
—  Правда?
По-моему, они никогда не ссорились. Часто поддразнивали друг друга, но вряд ли это могло довести ее до слез.
—  Он узнал... что я встречалась с Адрианом сегодня утром.
—  Ох, черт! Да, это может создать проблему.
Я встала, подошла к туалетному столику, взяла щетку. Поморщилась, глядясь в зеркало в позолоченной раме, и начала расчесывать спутавшиеся за время сна волосы.
Она застонала.
—  Но ничего же не было! Кристиан разволновался на пустом месте. Никогда не думала, что он не доверяет мне.
—  Он доверяет тебе. Просто ситуация выглядит странно.— Я подумала о Дмитрии и Таше.— Ревность нередко заставляет творить глупости.
—  Но ничего не было,— повторила она.— В смысле, ты же присутствовала там... Эй, я так и не поняла, а что ты-то там делала?
—  Адриан прислал мне целую гору духов.
—  Он... Ты имеешь в виду ту огромную коробку, которую принесла?
Я кивнула.
—  Ничего себе!
—  Да. Я решила вернуть ее. Вопрос в том, что ты там делала?
—  Мы просто разговаривали. —  Она слегка оживилась и, казалось, была готова поделиться со мной чем-то, но потом остановилась. Я буквально почувствовала, как мысль почти выскользнула из ее сознания, но потом Лисса втянула ее обратно. — Я должна многое рассказать, но сначала объясни, что происходит с тобой.
—  Ничего со мной не происходит.
—  Перестань, Роза. Я не обладаю твоими способностями, но всегда знаю, когда ты бесишься. Ты в таком состоянии примерно с Рождества. В чем дело?
Сейчас не время вникать в то, что произошло на Рождество — когда мамочка поведала мне о Таше и Дмитрии. Но я рассказала Лиссе о Мейсоне — опустив, по какой причине притормозила, просто описала, что произошло.
—  Ну... Ты вольна в своих действиях,— сказала она, когда я закончила.
—  Ясное дело. Но я обманула его. Можно понять, почему он расстроился.
—  Знаешь, парни с такими вещами умеют справляться. Поговори с ним. Он без ума от тебя.
—  Не знаю. Не все такие, как ты и Кристиан. Ее лицо омрачилось.
—  Кристиан. Просто не верится, что он мог повести себя так глупо.
Я-то как раз вполне могла поверить, но лишь рассмеялась.
—  Лисе, вы помиритесь и станете целоваться еще сегодня. И скорее всего, не только целоваться.
Черт, ну и язык у меня! Я тут же пожалела, что не смогла промолчать, но было поздно. Лисса широко распахнула глаза.
—  Ты знаешь.— Она в гневе покачала головой.— Конечно, ты знаешь.
—  Прости.
Я вовсе не хотела признаваться, что знаю об их свидании в церкви, предпочитая, чтобы она рассказала мне сама.
Она во все глаза смотрела на меня.
—  И много ты знаешь?
—  М-м-м... Совсем немного,— соврала я. Закончив расчесывать волосы, я играла с рукояткой щетки, избегая взгляда Лиссы.
—  Я должна научиться не пускать тебя в свое сознание,— пробормотала она.
—  В последнее время это единственный способ «поговорить» с тобой.
Еще одна оплошность.
—  Что, интересно, ты имеешь в виду? — сердито спросила она.
—  Ничего... Я...— Она вперила в меня проницательный взгляд, и я смутилась.— Не знаю. Просто такое чувство, будто мы теперь мало разговариваем.
—  Чтобы исправить это, нужно желание обеих. Ее голос снова звучал по-доброму.
—  Ты права.— Я не стала заострять внимание, что даже при обоюдном желании сложно уединиться, если одна из нас постоянно со своим бойфрендом. Правда, я и сама виновата, утаивая от нее многое,— но сколько раз в последнее время я просто жаждала поговорить с ней? И всегда оказывалось неподходящее время... даже сейчас. — Знаешь, я никогда не думала, что ты станешь первой. Или, точнее, я никогда не думала, что даже в старшем классе все еще останусь девственницей.
—  Да,— ответила она сухо.— Я тоже.
—  Эй! И что, интересно, ты имеешь в виду?
Она улыбнулась и посмотрела на часы. Ее улыбка угасла.
—  Тьфу! Я должна идти на банкет Присциллы. Предполагалось, что Кристиан пойдет со мной, но он со своим идиотизмом отпадает...
Ее взгляд с надеждой обратился ко мне.
—  Что? Нет. Пожалуйста, Лисе. Ты же знаешь, я ненавижу эти официальные королевские мероприятия.
—  Ох, перестань,— умоляюще сказала она.— Кристиан отказался. Ты же не бросишь меня на съедение волкам? И разве не ты пожаловалась, что мы мало разговариваем? — Я застонала.— Кроме того, когда ты станешь моим стражем, тебе придется сопровождать меня повсюду.
—  Знаю,— мрачно ответила я.— Просто хотелось насладиться последними шестью месяцами свободы.
В итоге она уговорила меня пойти с ней, в глубине души мы обе сознавали, что так и будет.
Времени оставалось мало, а мне следовало принять душ, высушить феном волосы и подкраситься. Подчиняясь внезапному порыву, я достала платье Таши и, хотя по-прежнему желала ей всяческих бед за то, что она обольстила Дмитрия, сейчас была благодарна за этот подарок. Я натянула шелковое платье, в восторге от оттенка красного, который выглядел на мне так смертоносно, как я и ожидала. Оно было длинное, в азиатском стиле, с вышитыми по шелку цветами. Высокий ворот и длинный подол оставляли мало открытой кожи, но материал обтягивал тело и придавал сексуальный вид. Синяк к этому времени практически исчез.
Лисса, как всегда, выглядела изумительно. На ней было темно-фиолетовое атласное платье без рукавов от Джона Раски, очень известного моройского дизайнера. Вшитые в бретельки похожие на аметисты кристаллы искрились, оттененные бледной кожи. Волосы она подобрала в небрежный с виду, но требующий большого искусства узел.

Появившись в банкетном зале, мы приковали к себе множество взглядов. Думаю, королевские особы не ожидали, что принцесса Драгомир приведет на этот давно предвкушаемый, «только по приглашениям» обед свою подругу-дампира. Что ж, в приглашении Лиссы было сказано «и гость»! Мы заняли места за одним из столов с королевскими особами, чьи имена я тут же забыла. Они получали удовольствие от того, что игнорировали меня, а я от процесса игнора.
Кроме того, здесь нашлось на что отвлечься. Зал выдержан в серебряных и голубых тонах. Столы покрывали темно-голубые шелковые скатерти, такие блестящие и гладкие, что страшно есть на них. Стены увешаны канделябрами со свечами, в углу потрескивал украшенный цветным стеклом камин. Все в целом создавало очень эффектную панораму цвета и света. В углу стройная моройская женщина с мечтательным выражением лица негромко играла на виолончели, полностью растворившись в музыке. Звон хрустальных бокалов вносил свою лепту, издавая негромкие, мелодичные звуки.
Сам обед равным образом был изумителен. Еда изысканная, все мне понравилось. Никаких тебе foie gras. Лосось в соусе с грибами шиитаки. Салат с грушами и козьим сыром. На десерт пирожные с миндалем. Единственная претензия — очень маленькие порции. Будто они предназначались исключительно для украшения тарелок. Клянусь, я расправилась со всем этим в десять секунд. Мороям, кроме крови, требуется и обычная еда, но в меньшей степени, чем людям или, скажем, растущей дампирской девушке.
Тем не менее одна еда уже оправдывает мой приход сюда, решила я. Одно плохо — когда обед закончился, Лисса заявила, что мы не можем вот так просто взять и уйти.
—  Нужно пообщаться,— прошептала она.
—  Пообщаться?
Лисса засмеялась, заметив мой дискомфорт.
—  Ты же всегда слыла общительным человеком.
Это правда. В подавляющем большинстве случаев я нисколько не тушуюсь и не боюсь разговаривать с людьми. А Лисса обычно робеет. Вот только здесь мы поменялись ролями. Это ее стихия, не моя, и я просто поражалась, видя, как хорошо она вступает в беседы с представителями высшего королевского общества. Она вела себя безупречно, изысканно и любезно. Все жаждали поговорить с ней, и, казалось, она всегда находила нужные слова. В прямом смысле принуждения она не использовала, но определенно испускала нечто, притягивающее к ней людей. Возможно, неосознанный эффект духа. Даже учитывая, что она принимает таблетки, ее магическая и естественная харизма просачивалась наружу. Если прежде общение всегда было для нее вынужденным и напряженным, сейчас оно протекало с легкостью. Я гордилась ею. Большинство разговоров затрагивали достаточно легкомысленные темы: мода, любовная жизнь королевских особ и тому подобное. Казалось, никто не испытывал желания отравлять атмосферу праздника, заводя речь об омерзительном нападении стригоев.
Поэтому всю оставшуюся часть вечера я просто держалась рядом с Лиссой. Уговаривала себя, что это хорошая практика на будущее, когда я всегда, словно тень, буду следовать за ней по пятам. Истина же состояла в том, что я испытывала неловкость и понимала, что мои обычные грубоватые защитные механизмы тут не сработают. Плюс я болезненно осознавала, что была единственным дампиром среди гостей. Да, здесь присутствовали и другие дампиры, но то были официальные стражи, слоняющиеся на периферии зала.
В какой-то момент нас с Лиссой прибило к небольшой группе мороев, чьи голоса звучали все громче. Одного парня я узнала. Это был участник той драки, которую я помогла остановить, только на сей раз он был не в плавках, а в замечательном черном смокинге. Заметив наше приближение, он окинул нас откровенным взглядом, но, по-видимому, меня не вспомнил. И тут же продолжил спор, темой которого стала защита мороев. Парень отстаивал позицию, что морои должны участвовать в нападении на стригоев.
— Ты не понимаешь, это самоубийство, — сказал один из стоящих рядом мужчин, с серебряными волосами и пышными усами. На нем тоже был смокинг, но молодой парень выглядел лучше.— Если морои станут солдатами, наступит конец нашей расы.
—  Никакое не самоубийство! — воскликнул молодой парень.— Это необходимость. Мы должны позаботиться о себе. Учиться сражаться и использовать магию — вот замечательные возможности защитить себя, кроме той, которую предоставляют стражи.
—  Да, но со стражами нам больше ничего и не нужно, — возразил Серебряный.— Ты наслушался тех, кто не принадлежит к королевским семьям. У них нет собственных стражей, поэтому, ясное дело, они напуганы. Но это не причина ослаблять мае, рисковать нашей жизнью.
—  Тогда тихо сидите в бездействии,— внезапно вмешалась в разговор Лисса, совсем негромко, но все вокруг смолкли и обратили взоры на нее.— Им ставите проблему как «все или ничего». Если им не хотите сражаться, не надо.— Мужчина в какой-то степени успокоился.— Но вы можете позволить себе подобную роскошь лишь потому, что полагаетесь на своих стражей. Большинство мороев такой возможности не имеют. И если они хотят обучаться самозащите, нет никакой причины, почему бы им не научиться использовать свои силы.
Молодой парень расплылся в победоносной улыбке.
—  Вот, понимаете?
—  Все не так просто, — возразил Серебряный. — Если кто-то настолько выжил из ума, что жаждет погибнуть, тогда прекрасно. Пусть себе. Но где вы сможете приобрести эти так называемые боевые навыки?
—  Мы должны освоить собственную магию, а стражи научат нас сражаться физически.
—  Вот как? Я знал, к этому идет. Даже если мы откажемся принимать участие в вашей самоубийственной затее, вы лишите нас части стражей ради обучения вашей воображаемой армии.
Молодой парень сердито нахмурился при слове «воображаемой», и у меня мелькнула мысль, не собирается ли он снова пустить в ход кулаки.
—  Уж это-то вы обязаны для нас сделать.
—  Нет, не обязаны,— сказала Лисса. Заинтригованные взгляды снова обратились на нее. Теперь Серебряный выглядел победоносно, а молодой парень полыхал от гнева.
—  Стражи — лучший боевой ресурс, которым мы располагаем.
—  Да,— согласилась она,— но это не дает вам права отрывать их от исполнения своих обязанностей.
Услышав ее, Серебряный просиял.
—  Тогда как же нам обучаться? — спросил молодой парень.
—  Точно так же, как стражи, — ответила Лисса. — Хотите учиться сражаться? Поступайте в одну из академий. Начните с самого начала — как новички. При таком подходе вы не отвлекаете стражей от активной защиты. Академия — безопасное место, и стражи там специализируются в обучении студентов.— Она задумчиво помолчала.— Можно уже сейчас ввести в учебный план студентов-мороев курс самозащиты.
Все, включая меня, изумленно уставились на нее. Она предложила изящное решение, и все остальные поняли его значение. Может, оно удовлетворяло не всем ста процентам требований участников спора, но многим, причем таким способом, который ни одной стороне не причинял вреда. Гениально. Морои разглядывали Лиссу с удивлением и восхищением.

Внезапно все заговорили сразу, так взволновала их эта идея. Они втянули и Лиссу в бурное обсуждение ее плана. Я решила, что все идет просто прекрасно и начала потихонечку продвигаться к краю группы, а потом и вовсе отошла от нее в поисках укромного уголка поближе к двери. По дороге я встретила официантку с уставленным закусками подносом. Все еще чувствуя себя голодной, я подозрительно оглядела их, но не обнаружила ничего, похожего на пресловутую foie gras. И сделала жест в сторону одного блюда, похожего на тушеное мясо.
— Это не гусиная печень? — спросила я.
Официантка покачала головой.
—  Это «сладкое мясо» .
Звучало не так уж плохо. Я потянулась к нему.
—  Поджелудочная железа,— произнес голос за спиной.
Я отдернула руку.
—  Что?
Официантка восприняла мой испуганный взвизг как отказ и пошла дальше.
В поле зрения возник Адриан Ивашков, явно чрезвычайно довольный собой.
—  Ты не морочишь мне голову? — спросила я.— «Сладкое мясо» правда поджелудочная железа?
Не знаю, почему это так сильно меня шокировало. Морои употребляют в пищу кровь. Почему бы им не есть и внутренние органы? Тем не менее я с трудом сдерживала дрожь.
—  Это вкусно, — ответил Адриан. Я с отвращением покачала головой.
—  О господи! Богатые люди просто чокнутые.
—  Что ты делаешь здесь, маленькая дампирка? — с веселым удивлением спросил он.— Преследуешь меня?
—  Уж конечно нет,— фыркнула я.
Одет он был прекрасно, как всегда.
—  В особенности после тех неприятностей, в которые ты нас втянул.
Красавчик наградил меня провоцирующей улыбкой, и, хотя он по-прежнему сильно раздражал меня, я снова испытала желание оставаться рядом с ним. Что-то здесь было не так, но что?
—  Ну, не знаю. — Сейчас он казался полностью и здравом уме, и ни следа того странного поведения, свидетельницей которого я стала в его комнате.
И да, он выглядел в смокинге гораздо лучше любого присутствующего здесь парня.
—  Сколько раз мы с тобой уже встречались? Сейчас пять? Это начинает выглядеть подозрительно. Но не волнуйся, я не скажу твоему бойфренду. Ни одному из них.
Я открыла рот, чтобы возразить, но вовремя вспомнила: ведь он видел меня с Дмитрием. И приложила все усилия, чтобы не покраснеть.
—  У меня только один бойфренд. Может, теперь и его нет. И кстати, рассказывать-то не о чем. Ты мне даже не нравишься.
—  Правда? — все еще улыбаясь, спросил Адриан и наклонился ко мне, словно собираясь поделиться каким-то секретом.— Тогда почему ты душишься моими духами?
На этот раз я залилась краской и отступила на шаг.
—  Вовсе нет. Он засмеялся.
—  Конечно да. Я пересчитал флаконы после твоего ухода. Кроме того, я чувствую, как ты пахнешь. Очень милый запах. Резковатый... но свежий — в точности как ты сама глубоко внутри, уверен. И ты применяешь его правильно, знаешь ли. Ровно в той мере, чтобы добавить себе чуть-чуть остроты, но не перебивать собственный запах.
В его устах слово «запах» прозвучало как-то почти неприлично.
Королевские морои могут заставить меня почувствовать неловкость, но самоуверенные парни нет. Я ставлю их на место на регулярной основе. Отбросив робость, я напомнила себе, кто я такая.
—  Эй, я имела полное право взять один флакон,— сказала я, тряхнув волосами.— Ты сам, предложил их мне. Твоя ошибка знаешь в чем? Ты не понимаешь — то, что я взяла его, ничего не значит. Может, только что тебе не следует так уж швыряться деньгами.
—  О, Роза Хэзевей в своем репертуаре.— Он взял с подноса проходящего мимо официанта бокал с чем-то вроде шампанского.— Хочешь?
—  Не пью.
—  Правильно.— Адриан тем не менее сунул мне в руку другой бокал и отпил из своего. У меня возникло ощущение, что сегодня вечером коктейль у него далеко не первый.— Так. Кажется, наша Василиса поставила моего папу на место.
—  Твоего...— Я оглянулась на группу, которую только что оставила. Серебряный все еще стоял там, взволнованно жестикулируя. — Этот мужик твой папа?
—  Так мама говорит.
—  Ты согласен с ним? Насчет того, что, если морои станут сражаться, это самоубийство?
Адриан пожал плечами и отпил еще глоток.
—  Вообще-то у меня нет по этому поводу никакого мнения.
—  Такого не может быть — чтобы ты не склонялся ни в ту ни в другую сторону!
—  Ну, не знаю. Просто я об этом вообще не думаю — для меня есть вещи поинтереснее.
—  К примеру, преследовать меня. И Лиссу. Хотелось бы знать, почему она оказалась в твоей комнате.
Он снова улыбнулся.
—  По-моему, это ты преследуешь меня.
—  Ах да! Помню, помню. Пять раз...— Я замолчала.— Пять раз?
Он кивнул.
—  Нет, всего четыре.— Я начала загибать пальцы на свободной руке.— Самый первый вечер, потом вечер в SRA, потом когда я пришла к тебе в комнату и вот сейчас.
В его улыбке ощущалось нечто загадочное.
—  Ну, если ты так говоришь...
—  Да, я так говорю...— И снова я оборвала сама себя.
Был и еще один раз, когда я разговаривала с Адрианом. Ну типа того.
—  Ты же не имеешь в виду...
—  Не имею в виду что?
В его глазах вспыхнули любопытство и надежда, дерзкая самоуверенность ушла из взгляда. Я сглотнула, вспоминая свой сон.
—  Ничего.
Действуя почти на подсознательном уровне, я отпила глоток шампанского. На другом конце комнаты Лисса испытывала спокойствие и удовлетворенность. Хорошо.
—  Почему ты улыбаешься? — спросил Адриан.

СЕМНАДЦАТЬ

—  Что ты вытворяешь? — требовательно спросила она, все еще слишком громко.
—  Ничего. Я...
—  Извините нас, лорд Ивашков,— проворчала она.
Потом, словно я была пяти лет от роду, схватила меня за руку и потащила из зала. Шампанское выплеснулось из моего бокала и обрызгало лиф платья.
—  Что, интересно, ты вытворяешь?! — воскликнула я, как только мы оказались в коридоре, и мрачно оглядела свое платье.— Это же шелк. Так его можно и погубить.
Она вырвала у меня бокал и поставила его на ближайший столик.
—  Вот и хорошо. Может, хоть это удержит тебя от того, чтобы наряжаться, словно дешевая шлюха.
—  Вот это да! — воскликнула я в шоке.— Знаешь, это грубо. И с чего бы в тебе вдруг проснулись материнские чувства? — Я жестом указала на платье.— Оно совсем даже недешевое. Когда Таша подарила его, тебе оно вроде бы понравилось.
—  Потому что я никак не ожидала, что ты явишься в нем к мороям и устроишь спектакль.
—  Никакого спектакля я не устраивала. И кстати, оно все прикрывает.
—  Такое обтягивающее платье слишком много демонстрирует,— возразила она.
Сама она, уж конечно, была одета как все стражи: строгие черные полотняные штаны и такой же блейзер. У нее тоже фигура очень даже женственная, но одежда скрывала это.
—  В особенности, когда ты в таком обществе. Твое тело... бросается в глаза. И флирт с мороем не улучшает ситуацию.
—  Я не флиртовала с ним.
Это обвинение разозлило меня, потому что в последнее время я вела себя хорошо. Раньше я постоянно флиртовала — и делала кое-что еще с моройскими парнями, но после нескольких разговоров и одного поставившего меня в неловкое положение инцидента с Дмитрием поняла, как это глупо. Девушке-дампиру нужно вести себя крайне осторожно с мороями, и теперь я постоянно держала это в уме.
Я понимала, что это прозвучит мелочно, но не смогла удержаться и сказала с усмешкой:
—  Кроме того, разве это не то, для чего я предназначена? Подцепить какого-нибудь мороя, чтобы наша раса не угасла? Ты ведь и сама так поступила.
—  Не в твоем возрасте,— проворчала она.
—  Подумаешь, ты была всего на несколько лет старше меня.
—  Не делай глупостей, Роза. Ты слишком молода, чтобы стать матерью. Для этого у тебя нет никакого жизненного опыта — ты ведь фактически и не жила еще. Ты тогда не сможешь делать ту работу, к которой стремишься.
Я почувствовала себя оскорбленной.
—  Мы что, в самом деле обсуждаем это? Как мы перешли от моего якобы флирта к внезапному появлению у меня ребенка? У меня не было секса ни с Адрианом, ни с кем-либо еще, но даже если бы и был, я знаю, как предохраняться. Почему ты разговариваешь со мной, словно я несмышленое дитя?
—  Потому что ты ведешь себя как дитя. Дмитрий, помнится, тоже говорил мне нечто похожее.
Я сердито воззрилась на нее.
—  Теперь ты собираешься отослать меня в мою комнату?
—  Нет, Роза.— Внезапно у нее сделался усталый вид.— Можешь не идти в свою комнату, но и туда не возвращайся. Надеюсь, ты не успела привлечь слишком много внимания.
—  Можно подумать, я там танцевала в пьяном виде на столе,— буркнула я.— Просто обедала с Лиссой.
—  Ты удивишься, если узнаешь, какие пустяки могут породить слухи. В особенности, когда дело касается Адриана Ивашкова.
С этими словами она развернулась и удалилась по коридору. Провожая ее взглядом, я стояла, дрожа от злости и негодования. С какой стати такая чрезмерная реакция? Я не делала ничего плохого. Знаю, у нее паранойя насчет «кровавых шлюх», но это чересчур, даже для нее. И хуже всего, некоторые видели, как она волокла меня оттуда. Для человека, сетующего, что я привлекаю к себе слишком много внимания, она действовала, по меньшей мере, странно.
Из зала вышли два мороя, стоявшие прежде неподалеку от Адриана и меня. Проходя мимо, они таращились на меня и перешептывались.
—  Спасибо, мамочка,— пробормотала я себе под нос.
Чувствуя себя униженной, я побрела в противоположном направлении, сама не зная, куда иду. Просто в заднюю часть базы, где было меньше народу. Коридор в конце концов закончился, но и нем обнаружилась незапертая дверь, выходящая на лестницу. Я начала подниматься по ней, пока не наткнулась еще на одну дверь. К моему удовольствию, она вела на маленькую плоскую крышу, которую, по-видимому, редко использовали. На ней лежал снег, но сейчас стояло раннее утро, солнце сияло ярко, и все мерцало в его лучах.
Я смела снег с большого, похожего на ящик предмета, выглядевшего как часть вентиляционной системы, и села на него, не заботясь о платье. Обхватив себя руками, я с удовольствием разглядывала открывающийся вид, радуясь солнцу, которое было для меня редкостью. Несколько минут спустя позади хлопнула дверь, и этот звук напугал меня. Оглянувшись, я испугалась еще больше, увидев Дмитрия. Сердце слегка затрепетало, и я отвернулась, не зная, чего ожидать. Хрустя подошвами по снегу, он подошел ко мне, снял свое длинное пальто, накинул его мне на плечи и сел рядом.
—  Ты, наверное, замерзла.
Так оно и было, но мне не хотелось признавать это.
—  Солнце взошло.